Глава 1

АТМАНИЧЕСКОЕ ТЕЛО

… и Дух Божий носился над водою.

(Бытие 1:2)

Атманическое тело — самое тонкое из всех тел, представляющее для обычного сознания предмет деликатнейший, во всяком случае, постижимый рационально с большим трудом. В нем содержится информация, определяющая миссию, то есть главное предназначение человека в его жизни, а также основные черты его судьбы, в рамках которых эта миссия будет осуществляться.

Как правило, атманическое тело скрыто от сознания человека или ощущаемо им крайне смутно, но иногда оно, наоборот, проявляется чрезвычайно отчетливо, и тогда у человека изменяется обычное состояние сознания и восприятия и становятся видимыми вещи, о которых он и не мог подозревать. Однако, возвратившись обратно, человек обычно забывает практически все, что он видел, и у него остается лишь общее ощущение чего-то необыкновенного и светлого, что не находит адекватных слов и понятий для выражения на обычном языке.

Автор, впрочем, не ставит себе цели описания атманического тела как такового и состояний повышенного сознания, когда оно воспринимается непосредственно, и ограничится изучением признаков его влияния на человека в обычном сознании.

Энергия атманического тела — главная из всех энергий, влияющих на жизнь человека. Атманические вибрации, когда они регистрируются сознанием, воспринимаются человеком как абсолютный авторитет, не подлежащий сомнению или корректировке. В качестве объяснения своих действий, продиктованных атманическими энергиями, он обычно говорит: "Я не мог иначе", и дальнейший комментарий обрывается. Рациональные соображения, долг и совесть в их граждански-социальных значениях отступают, и существенным оказывается только одно: долг человека перед самим собой, своим высшим "я", личным Богом или абстрактным этическим началом в зависимости от того, в какой этической и религиозной системе человек воспитан.

Однако спектр обстоятельств, в которых явственно ощущается влияние атманического тела, значительно шире, чем области религиозных переживаний и проявления высшего долга. Довольно часто влияния атманического тела оказываются почти незамеченными человеком, и вовсе не воспринимаются им как что-то возвышенное; оттенок, по которому можно заподозрить прямое включение атманического тела это субъективная абсолютная непреложность происходящего, или его подспудная, нелогичная, но очевидная и несомненная для человека важность.

Таким образом, можно отличать сильные включения атманического тела, такие, например, как появление духовного учителя или Учения или почти чудесное избавление от неминуемой гибели, и фоновые его трансляции, которые сопровождают человека всю жизнь и расставляют духовные акценты практически на всей его внешней и внутренней жизни. С другой стороны, миссия — это не вся жизнь человека; точнее, разные обстоятельства и сюжеты жизни имеют разное отношение к миссии: одни — непосредственное, другие — лишь косвенное. Соответственно, атманические трансляции в первом случае будут частыми и определенными, а во втором их окажется гораздо меньше, и человек в связи с этим может даже ощутить некоторую "свободу", которая в данном случае есть не что иное как возможность отдать часть своей жизни в распоряжение хаотических сил.

Миссия находит свое отражение на всех тонких телах, и у человека в соответствии с ней выстраивается картина мира и этическая система (буддхиальное тело), происходят серии конкретных событий (каузальное тело), которые определенным образом осмысливаются (ментальное тело) и переживаются (астральное, эфирное и физическое тела). Однако важное, в некотором смысле даже основное, значение миссия имеет в самом атманическом теле и заключается в определенной его трансформации и эволюции, а также взаимодействии с атманическими телами других людей и атманическим планом тонкого мира в целом. Все эти собственно атманические движения находят свое отражение и в более плотных телах, но правильно проинтерпретировать возникающие при этом эффекты может быть очень трудно: человек, например, часто чувствует, что происходящие с ним и вокруг него события имеют какой-то важный скрытый от него смысл, но какой именно, догадаться не может.

Этого, впрочем, от него чаще всего и не требуется. Человек не задуман для постоянных поисков смысла своей жизни, а безостановочная возвышенно-духовная интерпретация всего, происходящего с ним, не только не отвлекает его от "низменных" земных сфер, но сильно деформирует все его тела без исключения.

Главный закон, регулирующий все сферы жизни человека, это некоторый очень тонкий и сложный баланс всех тел организма, постоянно взаимодействующих как друг с другом, так и с окружающей средой. Попытке описания основных энергетических потоков, обеспечивающих этот баланс, и посвящен настоящий трактат — однако это не более чем первые шаги на очень длинном пути.

Однако помимо изучения связей между различными телами, чрезвычайно важно также отслеживать их состояние и развитие самих по себе, и эта тема, которую можно было бы назвать тонкой гигиеной, или, более возвышенно, культурой тонких тел, также в настоящее время разработана очень плохо. Каким должно быть атманическое тело вообще и у данного человека в частности? Каковы механизмы чистки буддхиального и каузального тел? Как бороться с эфирной вялостью? Все эти вопросы вполне допускают осмысленные ответы, и без них, как это становится очевидным уже многим, нельзя ожидать решительных сдвигов ни в медицине, ни в ядерном разоружении.

Говоря о культуре тонких тел, следует заметить, что в настоящее время в общественном сознании сложилась очень своеобразная ситуация: социум признает необходимость или, во всяком случае, желательность гигиены физического, ментального и буддхиального тел и не обращает практически никакого внимания на загрязненность остальных: в обычном языке для этого нет даже адекватных слов, и автор считает своим долгом по мере сил восполнить указанные зияющие пробелы.

Итак, мы переходим к рассмотрению атманического тела и проблем его жизни. Влияет ли человек, точнее, его свободный выбор, на атманическое тело? Вопрос деликатный, поскольку понятия рока и судьбы предполагают противное; не забудем, однако, что сами эти слова наполнялись смыслом в прошлые века, когда эволюция человечества шла совсем по-другому, нежели сейчас: во-первых, гораздо медленнее, а во-вторых, с несравненно меньшим участием сознания: как индивидуального, так и группового. Но даже и в древности мудрецы и духовные лидеры наряду с положением, что "на все воля Божья", всегда утверждали также и возможность влияния человека на свою судьбу. Каким же образом можно воздействовать на атманическое тело?

Главный принцип управления организмом гласит: в нем меняется в первую очередь та его часть, на которую направлено внимание человека. Как именно будет меняться эта часть — уже другой вопрос, но, во всяком случае, целенаправленно занимаясь своим атманическим телом, человек безусловно его меняет. По-видимому, некоторое центральное звено миссии изменить нельзя, но можно в очень большой степени повлиять на характер своего предназначения, изменить его в соответствии с местными условиями, расширить, скорректировать в желательном с точки зрения человека направлении и т. д. Кроме того, можно гармонизировать и упорядочивать свое атманическое тело, а можно полностью им пренебречь и дать покрыться пылью, так что оно будет казаться почти безжизненным — все это в руках самого человека, хотя он часто не осознает, в какой мере состояние атманического тела зависит от его воли.

Здесь, конечно, многое зависит от индивидуального жизненного ритма, определяемого гороскопом рождения. Человек с сильными Рыбами или Юпитером будет иметь постоянную подпитку атманического тела из нижележащих тонких, а человек с сильным Овном или Марсом будет часто испытывать прямое влияние атманических энергий на весь организм, и в обоих случаях ощущение активности атманического тела и, косвенно, его общего состояния, будет человеку хорошо знакомо. Если же потоки Рыб и Овна будут слабыми, то прямое ощущение атманического тела будет для человека редким событием, и ему будет труднее заниматься им непосредственно. Но в любом случае возможности влияния — прямого и косвенного — на атманическое тело у любого человека достаточно велики, хотя сами по себе подобные воздействия часто остаются незамеченными.

Одним из основных методов совершенствования атманического тела является формирование идеала, соответствующего миссии человека, и разрушение идеалов, к ней не относящихся. Вообще, говоря об идеалах, надо отличать умственные представления человека об идеальных целях, к которым он стремится — это область ментально-атманического тела, от его фактических идеалов, располагающихся в атманическом теле и по большей своей части неосознаваемых. Идеал (в отличие от любого ментального представления) обладает атманической энергией и вызывает у человека особый высший энтузиазм, наполняющий его существование смыслом и становящийся источником всех других видов энергии. Таким образом, пpиближение к идеалу манифестируется более чем отчетливо — у человека не возникает никаких сомнений в том, что он туда хочет — всем своим существом и без малейших оговорок. Так будущий музыкант будет заворожен в первый раз услышанной скрипичной мелодией, а кондитер — видом орехового торта, вкус которого он ощутит на расстоянии, но с полной достоверностью.

Не всегда, однако, жизненное призвание обнаруживается с такой силой и достаточно рано; чаще всего идеал приходится искать долго и с чувством полной безнадежности, а многие люди полагают, что проживут и так, и вытесняют все специфические атманические проблемы в подсознание. От этого атманическое тело, конечно, никуда не исчезает, но приходит в запустение. Энергетические потоки через него уменьшаются и деградируют, и в нем заводятся различные паразиты: человек начинает ощущать особую духовную духоту, тоску, тихий пессимизм и безнадежность своих обстоятельств и самого себя. Если эту болезнь запустить, она постепенно опускается вниз и поражает все тела до физического включительно, и тогда уже лечение становится очень трудным.

Вообще проблемы (и болезни) атманического тела могут быть самыми различными, и общественное подсознание, стригущее весь социум под одну гребенку, устанавливает здесь, как и везде, прокрустовы нормы, воспринимаемые на атманическом теле человеком особенно болезненно, так как именно в миссиях и заключается истинная и глубочайшая разница между разными людьми, и здесь равнение на образец есть не что иное как духовное растление.

Атманическое тело может быть сильным и слабым, рыхлым и плотным, аморфным и четко очерченным, чистым и ухоженным или, наоборот, грязным и изобилующим паразитами, и обо всем этом человек должен время от времени думать, по косвенным (а иногда и прямым) признакам догадываясь о самых насущных его потребностях и их по возможности удовлетворяя.

Идеалы могут не быть логичными — они должны быть субъективно истинными, то есть помогать человеку в осуществлении его миссии: давать ему для этого энергию и направление пути. Однако найти свои идеалы может быть нелегко, ввиду постоянной агрессивности окружающей атманической среды, которой человек может долгое время не замечать вовсе. Но и после того, как идеал в первом приближении обнаружен, человеку предстоит еще долгий путь его оформления и защиты от той же самой среды, которая будет мешать человеку на пути уточнения идеала ничуть не меньше, чем на этапе его поисков.

Без идеалов (хотя бы неосознанных или парадоксальных) жить нельзя, поскольку они представляют основной и ничем не заменимый источник энергии организма; сложность заключается в особой избирательности атманического тела, для которого энергия идеалов, несоответствующих миссии, оказывается неприемлемой. В этом источник жизненных трагедий всех людей, чья миссия заключается в выработке новых, ранее не признаваемых обществом идеалов: старыми идеалами эти будущие народные герои и родомыслы питаться (читай — вдохновляться) не могут, а открывать новые, во-первых, трудно, а во-вторых, опасно (могут разорвать на куски по всем телам, начиная с атманического — в этом смысл гражданской казни).

Если уподобить энергию идеалов воде на общем рельефе атманического плана, то с ней можно делать то же, что люди обыкновенно делают на поверхности Земли: кто ищет источник, кто уже нашел и бурит скважину, кто грабит богатых соседей, а кто делает себе отводной канал из общедоступного и давно известного источника — широкой реки. По последнему пути идут обширные массы верующих, искренне считающих, что важнейшая Божественная обязанность — это забота о них лично, но ни в коей мере не склонных Ему служить в ущерб своему эго.

Таким образом, можно различать четыре основные фазы развития атманического тела. На первой фазе человек питается энергией общедоступных идеалов, пусть не особенно чистой, но это ему не мешает. На второй фазе эта энергия перестает его устраивать, и человек начинает то, что называется духовными поисками в узком смысле слова, то есть ищет идеалы и высшие цели, которые его вдохновят. На третьей фазе эти идеалы обнаружены, и человек радостно принимается им служить. На всех этих фазах, однако, он выступает как потребитель атманической энергии внешнего мира, точнее, атманического плана. И только на следующей, четвертой фазе, он начинает работать, формируя новые идеалы в каком-либо атманическом эгрегоре, которыми в дальнейшем смогут воспользоваться другие люди.

Эпохи атманической активности резко отличаются от эпох атманической вялости, и соответствующим поколениям очень трудно понять друг друга. Атманическая энергия — высшая из всех видов энергии, и ее действие символически описано в легенде о крысолове из Гаммельна: услышав звук его дудочки, крысы, как завороженные, пошли за ним вслед, и даже очевидная перспектива гибели в море не смогла их остановить. Человек с сильным атманическим телом может стать религиозным лидером — люди идут следом за ним, разрушая свою прежнюю жизнь и не сожалея об этом, потому что он дает им чувство полноты и высшей осмысленности бытия, а в его присутствии они просто счастливы — без каких-либо видимых причин. Такого рода атманические связи отличаются бескорыстием, абсолютной преданностью и полной невозможностью их рационально-ментального объяснения. Однако в эпохи со слабой атманической энергетикой чисто атманические связи — большая редкость, а люди с сильным атманическим телом часто обречены на тусклое существование, поскольку не находят последователей, которые могли бы воспринять их энергию. Так свеча способна воспламенить сухой лес, но даже сильный костер постепенно гаснет в сырую погоду.

Когда в мир является пророк, он бурит скважину и в атманическом плане бьет новый мощный источник атманической энергии. Тогда вокруг него появляются последователи — люди, оказывающиеся сразу на третьей фазе развития атманического тела, хотя многие из них не приложили к этому никаких усилий и не подготовлены к мощным потокам, обрушивающимся на них. Состояние прямого энергетического подключения к идеалу называется верой, и призыв пророка: "веруйте" имеет смысл приглашения: всякий, кто к нему приближается, немедленно эту самую веру, то есть прямую атманическую инвольтацию, обретает. Однако проходит время, меняется общая атманическая ситуация, умирает пророк и его харизматические последователи, истощается артезианская скважина атманической благодати, превращаясь в подземный источник. Теперь призыв: "веруйте" теряет первичный смысл приглашения, а становится указанием на достаточно длинный путь, который должен пройти человек, пока он не прикоснется к обещанному источнику атманической энергии; и еще вопрос, насколько она его устроит.

Чем выше эволюционный уровень человека, тем меньший спектр атманических энергий его устраивает, и поиск идеалов затрудняется; кроме того, начинают сказываться характерные эффекты четвертой фазы развития атманического тела: оказывается, что идеал нужно не только найти, что его еще нужно уточнить и оформить, на что уходит много труда и вдохновения тончайшего вида, то есть личной атманической энергии человека. С другой стороны, нужно соотносить свои желания с реальными возможностями своего атманического тела, а также атманической энергией окружающего мира. В эпохи, атманически скудные, не стоит надеяться на разливанные реки, и часто приходится довольствоваться мелкими ручейками атманической энергии — важно лишь, чтобы вода была в них субъективно чистой, то есть найденные идеалы приближали к выполнению миссии.

Гигиена атманического тела

Первым, но совсем не простым гигиеническим актом является идентификация тела, то есть процесс, в ходе которого человек учится отличать атманические вибрации от всех остальных. У одних людей моменты, когда им приоткрывается высший смысл их жизни, считаются единицами, у других — случаются несколько раз на дню, но пока человек не научится отличать высшее от низшего не по формальным признакам, а по непосредственному ощущению, можно считать, что его духовное развитие находится в предварительной фазе.

Здесь следует заметить, что вообще способность различать свои тела и планы тонкого мира у человека развита прекрасно, и не нужно быть "экстрасенсом" для того, чтобы отличить атманическое тело от астрального. Однако переразвитое ментальное тело среднего человека наших дней имеет обыкновение соваться во все его дела, в частности, в медитации более тонких тел, и грубо их искажать. Поэтому попытки ментального моделирования своих тонких переживаний неизбежно ведут к деформации трех высших тел, и, в частности, религиозного опыта и взаимодействия с идеалом. Вера не есть продукт логических размышлений (ментальное тело) или непосредственно внешнего жизненного опыта (каузальное тело). Обретение веры, то есть нахождение своего идеала, или канала в атманический эгрегор, есть главным образом результат собственно атманической медитации, которая осмысляется с большим трудом и лишь очень в небольшой степени. Человек чувствует, что с ним происходит что-то очень для него важное, его куда-то влечет, но что, почему и куда, он сказать не может. Это в чем-то похоже на детскую игру "холодно-горячо", но не всегда так же весело.

Ментальный век приучил нас к тому, что истина это то, что доказывается. Однако такое суждение не выдерживает критики, хотя бы потому, что само понятие "доказательства" относится к ментальному плану, а к остальным неприменимо, не говоря уж о том, что рассуждения, считающиеся весьма убедительными в одну эпоху, звучат в другую, в лучшем случае как пародия на доказательство, а в худшем — как откровенная галиматья. Автор в данном случае стоит на той позиции, что у человека есть достаточно здоровое (здравое) чувство истины, которое позволяет ему во всяком случае устранить грубый самообман, а более точное исследование в любой области и плане возможно при наличии соответствующего призвания и целеустремленности.

Применительно к атманическому телу можно сказать так: идеал есть идеал, а авторитет есть авторитет, и если в том или другом у человека появляются сомнения, то это значит, что они перестали быть объектами его атманического тела, хотя, вполне вероятно, остались в нижележащих, например, ментальном или астральном. Так мужчина может думать о некогда горячо любимой женщине и даже волноваться, увидев ее, но облика идеальной женственности, который он когда-то в ней прозревал, больше уже не ощущать.

Основная проблема заключается не в сомнениях, а в неустойчивости канала в эгрегор, что же касается, идеала, то применительно к нему стоит сначала проблема поиска, а затем очищения и оформления, причем вторая значительно сложнее первой. Дело в том, что фальшивый (для человека) идеал опознать очень легко: он не вызывает никаких ответных вибраций атманического тела, то есть человек не ощущает высшего подъема, энтузиазма, чувства необыкновенной радости, желания посвятить идеалу всю свою жизнь или чего-нибудь в таком роде. Однако идеал, показавшийся настоящим, то есть вызвавший в человеке атманический отклик, подлежит очищению, уточнению и оформлению, что порой оказывается чрезвычайно трудной задачей. И в первую очередь это связано с тем, что идеалы, как, впрочем, и прочие подробности атманического и других тел, по большей части не осознаются человеком, и мало у кого видимая часть идеала выкрашена в черный цвет: официально все признают идеалы любви, добра, справедливости, красоты и непричинения зла; однако остающаяся в подсознании часть идеала часто вносит существенные коррективы, и любовь ограничивается своими эгоцентрическими или семейноцентрическими проявлениями, добро понимается в более чем узких рамках, справедливость рассматривается со вполне определенной позиции, а красота — сугубо утилитарно. Выяснение, каковы же на самом деле идеалы человека, является одним из важнейших в духовном развитии, так как чаще всего их главный акцент, определяющий на самом деле всю жизнь человека, вытеснен в подсознание, и извлечь его на свет Божий может быть не так просто (и не особенно приятно; впрочем, современная цивилизация придает идеалам ничтожное значение, так что сопротивление подсознания часто будет значительно меньшим, чем при попытках осознания буддхиального и особенно каузального тел).

С эгрегориальной точки зрения идеал есть не что иное как символ канала в атманический эгрегор; и настройка на этот символ (например, повторение молитвы или имени Бога) подключает человека к этому каналу. Атманические эгрегоры (как и любые другие) бывают светлые (синоним: высокие) и темные (синоним: жесткие), и различия в их идеалах хорошо известны, читатель, не желающий изучать средневековые источники, может обратиться ко вполне современной "Розе мира" Даниила Андреева и найти соответствующие описания там. В низших слоях атманического плана властвует планетарный демон Гагтунгр со своими идеалами тотального мирового господства и подчинения себе свободной воли каждой частички мира. В высших атманических слоях располагаются светлые эгрегоры Планетарного Логоса, чьи идеалы суть мир, любовь, сотрудничество, эволюция… впрочем, каждой эпохе свойственны свои светлые идеалы, и автор предлагает читателю самому продолжить последний список.

Очень редко встречаются люди — сознательные носители темных миссий. Гораздо чаще кармический эгрегор, ведущий человека по жизни, располагается где-то в средних атманических слоях, предоставляя ему возможность исполнить свое основное предназначение несколько выше или ниже, но все-таки в пределах, отстоящих далеко как от святости, так и от истинных бездн падения. Поэтому для большинства людей главный жизненный выбор заключается не в предпочтении добра злу или наоборот, а в большей или меньшей точности исполнения своей миссии; другими словами, их выбор заключается в том, чтобы выполнить ее по возможности тщательно или, наоборот, схалтурить.

* * *

Вообще феномен халтуры заслуживает философского осмысления, поскольку это явление стало столь широко распространенным, что в душу автора даже закрадывается сомнение: не сменил ли планетарный демон в последнее время тактику, заменив на своих самых откровенных знаменах слово "зло" на "халтуру".

Когда началась эта переориентация Гагтунгра, сказать трудно. Но, во всяком случае, ясно, что когда целостная средневековая парадигма, естественно и неизбежно предполагавшая как единство человека, так и единство мира, стала трещать под натиском все более дифференцировавшегося знания о внешнем мире, и появилось множество наук вместо одной всеобъемлющей философии, то принцип халтуры был заложен в самое основание человеческого знания о мире: изучая любую сферу изолированно от других, мы быстро приходим к необходимости игнорирования всех "побочных" эффектов, причиной которых являются связи данной сферы со всеми остальными. Методический принцип, молчаливо полагавшийся в основу такого подхода, можно сформулировать приблизительно так: изучив все отдельные кусочки Вселенной достаточно подробно, можно в заключение найти связи между ними, чем и завершить построение научного знания о мире. Мир, однако, оказался устроенным как голограмма, а не как мозаика, и изучить любой его кусочек ничуть не проще, чем целое — но для того, чтобы это понять, понадобилось несколько столетий. Да и в наше время "мозаичная" парадигма все еще торжествует, и не только в науке, но и в общественном сознании и подсознании, транслируясь оттуда каждому социальному индивиду.

Когда Вольтер и компания торжественно отменили религию, а затем и Бога, они как-то плохо позаботились о нуждах атманического тела. Идеалы просвещения мало что говорили большинству не особенно ученых их современников; да и вообще, как учит великая индийская мудрость, Джнани-йога — путь познания — трудный удел избранных, наиболее продвинутых человеческих душ. Результатом (точнее — причиной) массовой атеизации населения, при отсутствии сколько-нибудь подходящих идеалов взамен отмененных религиозных, было общее ослабление атманической энергетики общества. Если для средневекового сознания вопрос о выборе пути души — к Богу или дьяволу — был совершенно конкретен, то с резким падением атманической энергетики многие вещи, казавшиеся в средние века очевидными и отчетливыми, удалились и стали как-то расплываться.

Рыба тухнет с головы, человек — с атманического тела. Ликвидировав его начисто, человечество пошло дальше, отменив также и буддхиальное, а каузальное просто не заметив и отдав на откуп темным гадалкам. В результате главным и высшим осталось ментальное, каковое и было официально объявлено объектом поклонения. Человек — венец природы, ибо у него есть Разум. А у животных его нет! нет! нет! И никогда не будет, глупенькие вы наши кошечки, собачки и дельфинчики…

Вот так, оставив человеку из семи тел четыре (на самом деле — три: ментальное, астральное и физическое, поскольку по поводу эфирного — есть оно или же нет — до сих пор идут отчаянные сражения между экстрасенсами с одной стороны и физиками и врачами — с другой), и пришло научное сознание к рубежу тысячелетий и концу эпохи Рыб. Позже, наши потомки будут смотреть на "наивную" философию древних греков с большим уважением, чем на современные научные представления…

* * *

Идеал халтуры в известном смысле противоположен идее исполнения миссии и тесно связан с концепциями равенства и тиражирования. Человеку с сильным атманическим телом и отчетливо ощущаемой уникальной индивидуальной миссией не придет в голову ни идея равенства, ни поползновение схалтурить. Личные впечатления обычно проецируются на мир, и если я ощущаю уникальность своей судьбы, то, вполне естественно, я перенесу это обстоятельство и на других людей, и не только на людей, но и, скажем, на предметы и социальные группы, и идея равенства просто не поместится в моей голове: судьба крестьянина — это одно, судьба горожанина — другое, а судьба короля — третье. Что же касается халтуры, то она исключается сильными атманическими вибрациями, захватывающими человека полностью и непосредственно управляющими всеми его телами. В основе халтуры (и болезней организма) лежит рассогласование между телами: должен я одно (буддхиальное тело), делаю другое (каузальное), думаю при этом о третьем (ментальное), а увлечен четвертым (астральное). При сильной атманической энергетике и отчетливом руководстве атманического тела прочими такая ситуация невозможна — но люди боролись за свободу, не заслужив ее своим эволюционным развитием, и в результате ослабели и разрегулировались связи между телами, "освободив" их друг от друга. Типичный современный маг совершает подвиги, немыслимые для самой матерой ведьмы какого-нибудь XIII века: он одновременно летит в астрале в одном направлении, в ментале — в другом, а в каузале — в третьем, и притом как-то умудряется собирать все тела вместе (правда, по наблюдениям автора, иногда при этом каузальное встает на место эфирного, от чего несколько портится самочувствие и происходят странные события, но это в конце концов мелочи).

* * *

Идеал в истинном смысле этого слова, то есть символ канала в атманический эгрегор, есть вещь достаточно динамичная и причиняющая немало хлопот своему хозяину: идеал не только вдохновляет, но и заставляет себе соответствовать. Другими словами, информационно-энергетический поток атманического эгрегора вдохновляет человека не "вообще", а на определенные программы действий, и при попытках уклониться или проигнорировать волю эгрегора вовсе последний быстро реагирует, доставляя порой человеку большие неприятности. Иными словами, пока ты далек от Бога, ты относительно свободен от него, но уж придя к Нему, хочешь — не хочешь, будешь послушно исполнять Его волю. Поэтому пока человек ищет свой идеал, он может воображать себе что угодно, вплоть до райского фруктового сада, но найдя его, он через некоторое время обнаруживает, что он имеет свою волю и недвусмысленное влияние на хозяина. Чаще всего это влияние человека во многом не устраивает, и он начинает искать пути отступления, и самый распространенный из них это регрессия на путь, хорошо разработанный многовековым опытом язычества, то есть работы в нижесредних и низких атманических слоях.

Имея не "утонченно-абстрактное", а "грубо-предметное" мышление, дикарь-язычник собирал свою атманическую энергию, концентрируя ее на идоле, символизировавшем атманический эгрегор — например, тотеме племени. При этом идол воспринимался достаточно утилитарно, и если начинал капризничать и работал плохо, скажем, не обеспечивал народ племени в достаточной степени продовольствием, то после недвусмысленных предупреждений и угроз мог быть лишен жертвоприношений, злобно разбит и заменен другим.

С появлением монотеизма эта простейшая и психологически адекватная схема отношений с божеством, то есть принцип регулирования атманических медитаций, была как бы заменена другой, важнейшее место в которой отводилось подчинению собственной воли — Божественной. Однако по-настоящему перестройка сознания и атманического тела на схему, предложенную в Пятикнижии Моисея (не говоря о христианской!) далеко еще не произошла, и средний человек XX столетия после рождества Христова в смысле устройства атманического тела мало отличается от жившего в XX веке до нашей эры дикого еврея, по поводу которого Бог регулярно восклицал: "Доколе будет меня раздражать народ сей?" Бог Ягве неустанно и безуспешно боролся с языческими культами, лишая в наказание избранный народ Своего покровительства и постоянно напоминая: "Я Господь" — но, судя по всему, Его успехи были невелики, и даже явление Христа не сильно уменьшило стремление человечества (и каждого человека в отдельности) создавать себе идеалы, управляемые волей эго.

* * *

Борьба монотеизма с язычеством символизирует (на уровне общественного сознания) борьбу высшего и низшего начал в человеке. Единый Бог это символ высшего начала, а идол, исполняющий конкретные желания человека, символизирует его низшее "я", или эго. В результате борьбы между высшим и низшим "я" в атманическом теле возникают идеалы четырех типов: светлые, промежуточные, темные и кукольные, или бутафорские. Светлые идеалы суть символы каналов в высокие атманические эгрегоры, темные — в низкие (тоже атманические); кукольные же идеалы не являются идеалами в точном смысле этого слова, то есть за ними на самом деле не стоит никаких каналов в тот или иной атманический эгрегор, но они на это претендуют и могут быть использованы человеком в прикладных целях.

Какова же природа и происхождение кукольных идеалов? Главное "неудобство" при взаимодействии человека с любым эгрегором (не только атманическим) заключается в том, что он не просто дает определенную энергию и информацию, но также и чего-то от человека хочет. Применительно к идеалам это означает, что они, с одной стороны, дают человеку устойчивость, силы и вдохновение, а с другой — требуют, чтобы он им соответствовал, то есть выполнял определенную эгрегориальную программу, которая может входить в противоречие с интересами эго.

В результате идеал получается, как чемодан без ручки: — нести тяжело, а бросить жалко. Подсознание начинает незаметную подтасовку, то есть идеал меняется на похожий, но не столь требовательный к человеку, более снисходительный и уступчивый. Эгрегор реагирует мгновенно, отключая человека от исходного чистого канала и переводя на более низкий тип служения, то есть предусматривающий меньшую свободу творчества и более жесткое подчинение, которое может в то же время больше соответствовать желаниям низшего "я", или, по крайней мере, меньше им противоречить.

Если, однако, и сниженный идеал покажется подсознанию слишком трудным, оно может пойти по пути дальнейшей его профанации, на что эгрегор ответит еще большим снижением типа служения — или отключит человека от себя вовсе. В последнем случае и возникает парадоксальная на первый взгляд ситуация образования кукольного идеала, то есть бутафорского символа подключения к атманическому эгрегору: ключа, который ничего не открывает. С оккультной точки зрения в этом, однако, нет ничего удивительного: явление мимикрии существует и в тонком мире, и в данном случае мы столкнулись с одним из его проявлений.

Настоящий идеал (неважно, светлый, темный или промежуточный) есть символ канала в атманический эгрегор, то есть некоторый объект в атманическом плане, который исполняет роль ключа, открывающего определенный вход в эгрегор. Однако повернуть этот ключ должен человек: например, произнося ключевые слова, определяющие идеал как священную мантру, то есть на атманической энергетике. Тогда ключ поворачивается в замке, и на человека опускается канал из эгрегора; первичная атманическая энергия, затраченная при произнесении мантры, тратится на преодоление трения в замке — заколдованном для других входе в эгрегор.

Таким образом, настоящий идеал — есть ключ ко входу в атманический эгрегор, а кукольный идеал отличается тем, что внешне очень похож на настоящий, но ни к какому эгрегору все же не подходит. Его можно сколько угодно накачивать личной атманической энергией, однако он способен лишь прокручиваться в эгрегориальном замке, а открыть его не в состоянии.

Во времена сильной атманической энергетики разница между настоящими и кукольными идеалами очевидна, но когда атманический план в целом ослаблен или у человека слабое атманическое тело, проблема их различения может оказаться не такой простой. Это связано с тем, что кукольный идеал, то есть бутафорский ключ, как и любой объект атманического плана, обладает некоторой собственной (естественно, атманической) энергетикой, и будучи подпитан личной энергией человека, начинает как бы слегка светиться, и человек может принять это свечение за энергию эгрегора, к которому он так стремится. На этом эффекте и основывают свою работу серые духовные учителя, предлагающие своим ученикам кукольные идеалы, то есть торгующие духовными каналами, владельцами которых на самом деле не являются. В результате подобного "обучения" ученики теряют личную атманическую энергию и разочаровываются в данном учителем идеале, а заодно и во всех остальных: действительно, с изможденным атманическим телом начинать поиск новых идеалов и тратить немногие оставшиеся силы на их включение не хочется.

Таким образом, духовных учителей можно разделить на три основные категории: белые, черные и серые. Первые подключают своих учеников к высоким атманическим эгрегорам, формируя и активизируя высокие идеалы, вторые, наоборот, ориентируют учеников вниз, к жестким атманическим эгрегорам и на сатанинские идеалы, третьи же отключают учеников от каких бы то ни было атманических эгрегоров, замыкая их каналы на кукольный идеал, и через него поглощая наличествующую у них атманическую энергетику.

В эпохи с сильной атманической энергетикой более распространены черные духовные учителя, в эпохи со слабой — серые, и в некоторых отношениях последние даже опаснее.

Вообще опасности и враги атманического тела разнообразны, но у каждого человека, в зависимости от типа его организма, есть свои специфические искусители и паразиты, борьба с которыми составляет важную часть духовного развития в узком смысле слова.

Существенную информацию о свойствах организма можно извлечь из гороскопа, и этой теме посвящена значительная часть трактата. Однако многие обстоятельства остаются вне астрологической карты, и здесь исследователю приходится полагаться на иные методы, например, прямое наблюдение.

Одним из этих обстоятельств является относительный уровень энергетики атманического тела человека. Ее можно сравнивать, с одной стороны, со средним уровнем атманической энергетики окружающих людей и атманического плана (скажем, Земли) в целом, а с другой — с энергетикой нижележащих (то есть более плотных) тел самого человека: буддхиального, каузального и т. д. Если идти от общего к частному, то вначале следует расклассифицировать эпохи по относительной силе тонких планов, а затем уже переходить к людям, но автор откладывает обсуждение этих тем до момента, когда все тонкие тела получат начальное описание, и ограничивается пока несколькими замечаниями.

В эпохи, когда атманическая энергетика сильна и идеалы горят настолько ярко, что затмевают реальность всех планов кроме атманического, людям со слабым атманическим телом приходится плохо; их ситуация называется: "в чужом пиру похмелье". Наоборот, в эпохи со слабой атманической энергетикой, когда на первое место по значимости выходит буддхиальный план и ценятся не идеалы, а конкретные, достаточно длительные, но все же обозримые программы действий, плохо приходится людям с сильным атманическим, но слабым буддхиальным телом: происходящее вокруг их совершенно не вдохновляет ввиду его чрезмерной (на их взгляд) приземленности. А если ослабевает одновременно и атманическая и буддхиальная энергетика, и на первое место выходит каузальный план, то возникает ситуация, которая иногда называется сумерками богов: небеса как будто удаляются вовсе, оставляя людям лишь неуправляемый хаос ничем не связанных друг с другом конкретных событий, и законы кармы на время становятся почти неощутимыми.

Понятно, что исполнение миссии человека существенно зависит от уровня энергетики его атманического тела: когда она повышается, миссия видна лучше и проявляется более отчетливо. Тем не менее, она вполне может быть исполнена и на низкой атманической энергетике, особенно если в этом воплощении человека слаба энергетика атманического плана в целом. Субъективно, конечно, приятнее, когда атманическое тело сильное, миссия хорошо видна, Бог рядом и в любой момент с Ним можно о чем угодно посоветоваться, спросить Его разрешения на баловство и ощутить себя под Его полной защитой. Однако истинное смирение заключается в том, чтобы принять распределение энергетики всех тонких тел, диктуемое миссией, и не форсировать никакое из них в ущерб остальным, если на это нет специальных указаний от высшего "я". Другими словами, миссия может предполагать, что человек проживет всю жизнь, имея очень слабую религиозность и самый отдаленный свет идеалов, и не будет заниматься ни богоискательством, ни поиском более ярких и действенных идеалов, но сделает то, что ему предложит жизнь, положив максимум усилий на выполнение по всей видимости совершенно прозаических мирских дел, и ориентируясь при этом на очень отдаленный духовный свет, которого, однако, ему будет вполне достаточно — судьба, типичная для сильного каузального тела при слабых буддхиальном и атманическом. Конечно, этот человек может иногда с завистью смотреть на других, обретших яркий идеал и светящихся своим атманическим светом — но для него этот путь невозможен, а попытки форсировать атманическую энергетику вместо того, чтобы высветить миссию, наоборот, ее затемнят. Подобная судьба вовсе не исключает высокой миссии — пример тому Пушкин, чья религиозность была весьма сомнительна, а жизнь доверху полна мирской суетой, что не помешало ему стать одним из величайших людей России (подробнее о его миссии см. в "Розе мира" Д. Андреева).

Так что не атманическим телом озабочен дух человеческий, но также и прочими телами, которые — каждое по-своему — участвуют в исполнении миссии. В связи с этим приобретают очень важное значение тексты молитв, которыми верующие пользуются, часто не думая о том, что, в общем-то, Богу виднее, чем человеку, что последнему нужно. Обращение "Господи, дай мне то-то и то-то" воспринимается многими как попрошайничество, если речь идет о нуждах пяти низших тел, от физического до каузального, но считается вполне допустимым, если речь идет о двух высших, то есть буддхиальном и атманическом, например, просьбы об изменении своего характера или благоприятном течении судьбы (буддхиальное тело), или укреплении веры (атманическое — "избавь от лукавого"). Однако просьба к Богу не является попрошайничеством, о чем бы человек Его не попросил — все же Всевышний чем-то отличается от райсобеса. С другой стороны, рассуждая строго логически, довольно странно давать указания Вездесущему и Всезнающему, что именно Он должен делать, скажем, давать мне хлеб насущный на сегодняшний день или не давать — может быть, мне как раз пришло время немного попоститься, и Он это видит, а я, со своим скудным умишком, не замечаю — и прошу себе то, чего мне лучше не иметь. Что же касается искушений, очевидно, и они мне когда-то необходимы, и Ему лучше знать, когда и в каком виде ко мне следует подпускать лукавого.

Очевидно, молитва имеет какой-то другой, дополнительный смысл, не сводящийся к ее прямому значению. Этот смысл заключается, с одной стороны, в подключении атманического тела к эгрегору, а с другой — в перераспределении энергии внутри атманического тела. Например, моля Бога о том, чтобы Он наставил меня на путь истинный, я усиливаю энергетику атманически-атманического тела, а припадая к Его стопам с просьбой оградить от беды неминучей, акцентирую атманически- буддхиальное. Разумеется, будучи непогрешимым, Он воспринимает и исполняет мои просьбы гораздо точнее, чем я даже могу представить, но тем не менее, моя прямая воля, даже выраженная в молитве, может идти мне явно во вред, нарушая естественный баланс тел организма, свойственный моей природе и миссии. Поэтому, работая с атманическим телом, следует всегда прислушиваться к его реакциям и не настаивать на тех просьбах, которые вызывают отторжение или протест. Говоря на обычном языке, молитва должна быть принята, в противном случае ее следует оставить до лучших времен, усомнившись в ее — для меня — актуальности и правомерности. С другой стороны, в случае резкого дисбаланса тел и энергетических потоков организма точно найденная молитва или просто искреннее обращение к своему высшему "я" может дать эффект мгновенного исцеления или сильного облегчения — но такое обращение часто бывает нелегко найти.

* * *

Возвращаясь к теме духовных учителей — белых, серых и черных, следует заметить, что истинным учителем человека будет тот, кто поможет приблизиться к более точному исполнению миссии. Эта помощь может понадобиться на любом теле — важно лишь, чтобы она пришла вовремя и была адекватной. Однако традиционно духовным учителем называется человек, работающий на атманической и частично буддхиальной энергетике, и автор будет следовать этому определению.

Идеалы можно сравнить с маяками, которые одновременно являются питательными пунктами, на извилистой реке индивидуальной эволюции. Для того, чтобы увидеть идеал, нужно приложить некоторое усилие; зато приближение к нему вознаграждается значительным энергетическим квантом — пока не показался следующий маяк, автоматически отменяющий старый и требующий от человека перемены курса. Конечно, идеалы редко меняются на прямо противоположные, но корректируются в течение жизни иногда очень существенно. Однако кроме своих маяков, можно часто увидеть чужие, или пиратские сигнальные огни, заманивающие корабль на скалы, а также бакены, не святящиеся сами по себе, но лишь отражающие брошенный на них свет и не указывающие никакого пути — таковы кукольные идеалы.

Задача духовного учителя — помочь человеку сориентироваться среди окружающих его сигнальных огней. Белый учитель укажет на очередной маяк — но ученик должен его увидеть (а также сменить курс) сам; черный учитель укажет на тот или иной пиратский маяк — и во главе пиратов сам полакомится выделившейся при кораблекрушении атманической энергией, а при большой удаче захватит пленников и продаст их души в рабство Гагтунгру. Серый учитель постарается направить курс ученика на ничего не значащие бакены, то есть сориентировать его на бутафорские идеалы, с тем, чтобы через них вампирически подключиться к атманическому телу ученика и незаметно поглощать его энергию.

Читатель, конечно, понимает, что и черные и серые учителя посылаются человеку при совершенно определенных обстоятельствах и для вполне конкретных целей. Каковы же эти обстоятельства и цели?

Черные учителя типичны для людей (и времен) с сильной атманической энергетикой, когда возникает множество идеалов, в которых человек начинает путаться: настоящие, то есть открывающие вход в тот или иной атманический эгрегор, они все, но миссия требует точного выбора, на который человек пока не способен. Тогда является черный духовный учитель, твердо ориентирующий человека на идеалы, заведомо не соответствующие его миссии. Через некоторое время это становится очевидно, и, собрав из обломков кораблекрушения небольшую лодочку, человек выходит на ней в новое духовное путешествие на существенно более скромной атманической энергетике, но и будучи гораздо внимательнее к выбору идеала и обратной связи с ним.

Серые учителя характерны для людей (и времен) с пониженной атманической энергетикой. Здесь энергия идеалов невелика, то есть их свет тусклый и распознается с большим трудом — и тем не менее на него нужно ориентироваться, подчиняя слабому атманическому телу куда более сильные нижележащие. Понижение атманической энергетики это, может быть, самое тяжелое испытание для человека, своего рода духовный пост, который может затянуться на целую жизнь и совсем необязательно связан с грехами в прошлом: у Космоса, в частности, у атманического плана, есть свои ритмы, которые пока плохо изучены, но существуют вполне объективно, оказывая влияние на судьбы как отдельных людей, так и целых поколений. Другими словами, автор хочет сказать, что слабое атманическое тело вовсе не означает бездуховности или тем более аморальности человека (или времени в целом); просто оно определяет некоторые другие, особенные режимы энергетического обмена в организме (человека или общества в целом), которые нужно учитывать и не отождествлять с режимами, возникающими при высокой атманической энергетике.

Но обычно судьба отнимает у нас то, чем мы пренебрегаем — в частности, для того, чтобы в дальнейшем лучше его ценили и больше о нем заботились. Конечно, подобная субъективно-теологическая интерпретация отчасти наивна, поскольку существуют объективные энергетические циклы, например, день сменяется ночью, а зима — летом, и осенью приходится думать о шубах, не связывая эти заботы с личными грехами, но все же привычка считать, что Бог учит человека постоянно, значительно более конструктивна, чем широко распространенный обычай вспоминать о Нем лишь в минуты молитвы или посещения храма.

В чем же особенности жизни человека со слабой атманической энергетикой? Первое обстоятельство, которое он должен глубоко прочувствовать, заключается в том, что каково бы ни было атманическое тело, все равно оно — главное, поскольку уйти от своего основного предназначения человеку не дано, а общий контур его судьбы будет выстроен именно вокруг миссии. Но в данном случае идеалы, то есть маяки на жизненном пути, горят тускло, и человеку может казаться, что они не играют в его судьбе существенной роли; он будет жить "как живется", то есть пассивно плыть по волнам бытия, или же выбирать себе цели сам, исходя из каузальных или ментальных потоков, его окружающих. Это, разумеется, неправильно — независимо ни от чего, идеалу следует подчинять всю свою жизнь, а сами идеалы держать в образцовом состоянии, благоговейно стирая с них пыль мягкой тряпочкой.

Что же происходит в слабом атманическом теле, если человек пренебрегает своими идеалами? В данном случае они символизируют узкие каналы в атманический эгрегор, которые легко засоряются. Это связано с тем, что если в широком канале происходит естественное самоочищение стенок (субъективно человек ощущает отчетливое воздействие на себя воли эгрегора и вынуждено координирует с ним свои действия), то узкий канал дает нерегулярную и неотчетливую связь с эгрегором, которая чаще всего бывает односторонней (то есть информационно-энергетический поток идет либо в одну сторону, либо в другую), и к тому же часто рвется и каждый раз требует отдельной настройки. По сути эгрегор как бы дает человеку испытательный срок, проверяя, насколько серьезны его намерения и действительно ли он хочет поступить в служение. И если человек оказывается недостаточно настойчив, то канал постепенно засоряется и связь с эгрегором обрывается, а соответствующий идеал становится кукольным.

В сильном атманическом теле спутать настоящий идеал с кукольным довольно трудно: они отличаются примерно как живой щенок от заводного. Однако при слабой атманической энергетике разница на первый взгляд уже не столь очевидна, поскольку все движения как бы сильно замедлены, но все равно настоящий идеал это нечто живое, а кукольный — нет. Последнее обстоятельство, впрочем, довольно удобно, поскольку кукольный идеал, не будучи связан ни с каким атманическим эгрегором, оказывается полностью под властью человека, который может его с большим удобством для себя деформировать, не встречая никакого сопротивления. Так идеал честности дополняется возможной при некоторых условиях ложью во спасение; идеал служения истине уточняется характером этой истины: классовая, общественно-необходимая, прикладная; идеал ненасилия успешно сочетается с доктриной ограниченной ядерной войны и т. д.

В результате у человека (семьи, государства, народа) возникает множество кукольных идеалов, иногда довольно похожих на настоящие, но в действительности не связанных ни с каким эгрегором. Тем не менее, при должной инвольтации со стороны человека они могут быть использованы в прикладных целях, чаще всего довольно неблаговидных, хотя по видимости (то есть на социальном уровне) упрекнуть человека не в чем. Здесь очень важно понимать, что кукольный идеал качественно отличается от настоящего: за первым не стоит ничего, за вторым же находится эгрегор, то есть практически неограниченный источник энергии. Тем не менее, кукольный идеал тоже обладает определенной энергией — той, что была затрачена на его создание как некоторого объекта в атманическом теле; кроме того, человек, если ему это нужно, может дополнительно питать кукольный идеал своей (иногда и чужой) энергией — с различными целями, описываемыми ниже.

Одна из таких целей это социальная адаптация, ибо неприлично человеку не иметь ни веры, ни идеалов. "Во что вы веруете?" — на этот вопрос нужно уметь ответить. Общество допускает веру в Христа, можно Аллаха, Будду или Иегову; на худой конец — просто в любовь, добро или справедливость. Однако любой из этих идеалов, будучи принят всерьез, оказывается довольно требовательным к человеку, заставляет от много отказаться и переменить не только образ мысли, но и жизнь в целом. Поэтому приходится воспользоваться одним из кукольных идеалов, прекрасно отработанных общественным подсознанием и надеваемых и снимаемых с тем же удобством, что и фраки, выдаваемые на прокат нобелевским лауреатам непосредственно перед вручением им знаменитой премии.

Но это кукольные идеалы, так сказать, общезначимые: каждый знает, чего они стоят и в каких случаях употребляются. Они огромными плотными серыми мешками закрывают входы в высокие эгрегоры соответствующих религий и истинных смыслов настоящих идеалов, обозначаемых теми же словами, и пробиться через эти серые преграды удается немногим — и эти люди обычно теряю коммуникации с остальным человечеством.

Однако существует еще довольно большая серия кукольных идеалов, создаваемых людьми специально для себя, но не в возвышенных, а в сугубо прикладных целях, причем им даже в голову не приходит, что они занимаются чем-то предосудительным, а если говорить на оккультном языке, то попросту черной магией и подготовкой к настоящим войнам на атманическом плане (бывают, кроме того, сражения буддхиальные, каузальные и т. д., но о них речь ниже).

Типичный пример — создание кукольного идеала под руководством эго. "Каким вы представляете своего будущего мужа?". Подготовленному ответу на этот вопрос может быть посвящена практически вся внутренняя жизнь девушки, начиная от шестнадцати лет и далее — квантум сатис, то есть до фактического замужества, а иногда и после него. В создании этого идеала чаще всего участвуют в принципе положительные черты личности и характера, но со вполне определенной акцентуацией, например: "ОН должен быть: добрым (особенно ко мне), ответственным (выполняя мои просьбы, указания и распоряжения), умным (терять от меня голову полностью), целеустремленным (его единственной целью должно быть исполнение моих желаний), красивым и элегантным (но нравиться при этом только мне)". Барышня с сильным атманическим телом может за несколько лет напряженных медитаций преуспеть в создании чрезвычайно энергичного кукольного идеала такого рода — и как только более или менее подходящий холостой господин приблизится к ней на опасное расстояние, описанный монстр внедряется в его атманическое тело, вызывая там сильную аллергическую реакцию и чаще всего последующее полное отторжение, так как ни в коей мере не совместим с имеющимися у него идеалами. Возникает конфликт (обычно не на уровне идеалов, то есть атманическом, а гораздо ниже), и девушка, разочарованная, идет по жизненному пути дальше, осмысляя полученный жизненный опыт примерно так: "Ничего не получилось… а ведь он так мне вначале понравился, но на проверку оказалось пшик… мерзавец!" После нескольких подобных разочарований делаются выводы: "Мужчинам нельзя верить", а также "Все они одинаковы", и кукольный идеал помещается в особое место, где его заботливо подкармливают, но никому не показывают, исключая редкие случаи защиты от лица противоположного пола, случайно сумевшего преступно вкрасться в доверие, воспользовавшись минутой сердечной слабости — но тогда удар со стороны идеала бывает сокрушительным, и враг позорно бежит, начисто забывая номер телефона.

Другой вариант — кукольный идеал духовного учителя. При его создании эго страшно оживляется и не жалеет красок. Духовный учитель должен быть сосредоточием всех мыслимых добродетелей и совершенств, и к тому же обладать огромным чувством ответственности по отношению ко мне лично. Его долг: — взять меня из лужи, вымыть, высушить, одеть, обуть, наставить на путь истинный и провезти по нему в лимузине.

Подобного рода идеал может оказаться очень сильным, и наложив его на минимально подходящую учительскую фигуру, я могу в нее прямо-таки влюбиться и смотреть и слушать первое время обожающими, но ничего сверх того не видящими глазами и не слышащими ушами. Для учителя подобное мое отношение и первоначальная атманическая инвольтация могут оказаться сильным соблазном — но через некоторое время выяснится, что мой идеал все же кукольный, то есть никакого своего атманического канала я учителю не предлагаю, а жду аналогичной услуги от него, и притом строго в рамках описанных выше требований. В подобной ситуации возникают различного рода грязные игры, но их описание не входит в намерения автора; во всяком случае, пока созданный учеником кукольный идеал учителя не уничтожен, собственно духовное обучение, заключающееся в подключении атманического канала ученика к тому или иному эгрегору, невозможно.

Итак, кукольные идеалы — мощное оружие самообмана и атманических войн, но они сильно загрязняют атманическое тело, и для того, чтобы дать человеку импульс к его очищению, дух посылает ему серого учителя. Серый учитель создает аппетитную наживку: очень красивый и яркий кукольный идеал, который он провозглашает, во-первых, настоящим, а во-вторых, единственным и истинным. Соблазненный ученик отдает энергию всех своих кукольных идеалов одному, предлагаемому учителем — но не получает взамен ничего — ни канала, ни энергии. В результате общий уровень энергетики атманического тела сильно падает (человек впадает в резкую апатию, ему не хочется жить, а сама мысль о каких-либо высших идеалах и высших устремлениях не вызывает ничего, кроме тошноты), но зато оно очищается от фальшивых (то есть кукольных) идеалов, чрезвычайно вредных как самих по себе, так и по своим последствиям: они, просачиваясь в буддхиальное тело, отравляют и его, искажая основные ценности и основные сюжеты человека.

* * *

Резюмируя основные мысли главы, касающиеся атманического тела, можно сказать следующее.

Атманическая энергия — высшая из всех видов энергии, циркулирующей в организме. Внешними источниками этой энергии являются окружающая среда и атманические эгрегоры, ключами входа в которые служат идеалы — особые образования в атманическом теле, предназначенные для подключения к соответствующему эгрегору. Жить без атманической энергии нельзя, следовательно, у каждого человека есть идеалы, но далеко не все из них хоть как-то осознаны, и ни один из них не осознан полностью. Кроме настоящих идеалов, в самом деле открывающих канал в эгрегор, существуют также и кукольные, лишь претендующие на это.

Очищение идеала — процесс, имеющий в виду расширение канала связи с эгрегором — является необходимой частью гигиены атманического тела. К ней же относится и ликвидация кукольных идеалов, представляющих собой нечто вроде опухолей на атманическом теле, поглощающих его энергию, но ничего не дающих взамен, замещая и притесняя в то же время его естественные ткани; в запущенном варианте кукольный идеал, подобно метастазирующей раковой опухоли, распространяется на все атманическое тело и перестраивает его энергетический процесс полностью в своих интересах.

Точно найденный и хорошо очищенный идеал становится не только источником высшего вдохновения и творческой энергии, но также и точным маяком на главном жизненном пути человека. Однако идеал — не медная пряжка, уход за которой заключается в ежедневном натирании мелом, отчего ее блеск становится просто нестерпимым. Прежде всего он — живой, то есть имеет свою собственную волю, которую нужно уважать; во-вторых, настоящие идеалы, как и эгрегоры, за ними стоящие, постоянно меняются и в разное время требуют от человека различного поклонения и послушания; в-третьих, идеал должен быть для человека своим, то есть действительно служить маяком для исполнения его индивидуальной миссии, а потому и слишком абстрактные и слишком конкретные идеалы быстро становятся кукольными, как бы за ними не ухаживать.

Групповые идеалы

Читатель, без сомнения, уже понял, что содержание в надлежащем порядке атманического тела и, в частности, отбор идеалов — задача сложная, и в одиночку человеку с ней не справиться. И, конечно, общество не забывает о нем в трудную минуту, предлагая, а чаще всего откровенно навязывая каждому своему члену вполне определенные идеалы, сражаться с которыми довольно трудно, тем более что в значительной своей части они не осознаются — и довольно грязны. Поэтому следование своему жизненному пути ставит не только проблему поиска своих идеалов, но также и постоянную борьбу за них против всех, навязываемых социумом — и эта война тоньше и глубже любой другой войны человека с обществом, даже борьбы за систему ценностей, которая относится уже к буддхиальному телу.

Согласование идеалов — отнюдь не праздное занятие, поскольку означает согласование миссий, и понятно, что в зависимости от того, как тот или иной коллектив воспринимает миссию человека, он находит последнему место и отводит роль; с другой стороны, миссия человека влияет и на миссию каждого коллектива, в котором он оказывается, и любое их взаимодействие, как сотрудничество, так и конфликт, в первую очередь определяется согласованием идеалов (осознанных или нет).

У каждого ли коллектива есть идеалы? Во всяком случае, у каждого коллектива есть некоторая миссия и атманическое тело, инвольтируемое тем или иным атманическим эгрегором, и соответствующий канал инвольтации может быть как-то назван (хотя, следует заметить, обычный человеческий язык плохо приспособлен для идентификации объектов атманического плана). Другое дело, что вовсе не все коллективы озабочены своим атманическим телом, миссией и идеалами, и часто интересуются, скажем, каузальным планом, то есть потоком конкретных событий, на котором и останавливается их самосознание, оперирующее преимущественно категориями достижения той или иной конкретной цели. Но это вовсе не означает, что атманического тела и идеалов у коллектива нет — просто они им не осознаны и формируются общесоциальным эгрегором: как справедливо заметил Маркс, нельзя жить в обществе и быть от него свободным.

В принципе все, что было сказано выше об атманическом теле и идеалах человека, почти прямо переносится на атманическое тело и идеалы коллектива, с той разницей, что выглядит более громоздко и неуклюже. Тем не менее, правильное понимание коллективов, особенно больших, таких, например, как целая страна, может оказаться более простым, чем понимание одного-единственного человека, следующего извилистым путем духовного развития.

Культура атманического тела предполагает, помимо забот о нем самом, также и внимательное наблюдение за его взаимоотношениями с атманическими телами всех коллективов, к которым человек имеет хотя бы отдаленное отношение. Проблема рассогласования идеалов человека и коллектива по внешним своим проявлениям может казаться не самой острой, но именно она, опускаясь на более плотные тела, становится источником самых тяжелых и трудноразрешимых противоречий и конфликтов.

С другой стороны, всякий опыт, в том числе и погружения в по видимости чуждый коллектив, имеет для человека несомненное учебно-воспитательное значение; другими словами, высшее "я" предполагает, что в процессе адаптации к коллективу человек развивается и волей-неволей постигает мир и самого себя, иногда именно те области внутреннего мира, которые дотоле были от него закрыты. Это относится ко всем телам и, конечно, к атманическому. Другими словами, атманический бунт, то есть торжественное провозглашение полной несовместимости своих идеалов (читай — атманических эгрегоров) с групповыми, есть попросту откровенное нежелание разобраться в обстановке и найти с коллективом общий участок пути, а заодно и пересечение в мироощущении и идеалах, пусть в месте, плохо осознаваемом как самим человеком, так и коллективом.

Другими словами, идеалы и миссия коллектива чаще всего плохо осознаются им самим, и внешне провозглашаемые лозунги могут отражать их совсем не буквально. И если человек попытается поглубже вникнуть в бытие коллектива, в котором он волей судеб оказался, особенно в жизнь его высших тел, он может обнаружить их куда большее согласование со своими собственными, чем ему вначале казалось, и тогда для него сами собой образуются более адекватное место и статус.

Умудренный политическим опытом читатель может здесь возразить автору: "А как же быть интеллигентному человеку, живущему в тоталитарном государстве с идеалами, скажем, вселенского господства и полного порабощения каждого отдельного гражданина?" Подобная постановка вопроса изобличает привычку мыслить категориями каузального плана, в то время, как автор ведет речь об атманическом. Идеалы тоталитарного государства имеют двоякое происхождение: с одной стороны, государство получает атманическую инвольтацию от этнического эгрегора, смысл идеала которого — объединение этноса и защита его от врагов, с другой же стороны, здесь отчетливо ощущается влияние жесткого атманического эгрегора Гагтунгра, то есть идеала абсолютной прямой власти, полностью контролирующей реальность. Столкновение с черным идеалом коллектива означает, что человеку следует найти его отзвук, то есть аналогичный идеал внутри себя, и его высветлить (например, превратив сначала в кукольный — в этом смысл сатиры). Тогда он обретает силу — и защиту! — для того, чтобы начинать борьбу с черным идеалом коллектива. Формы этой борьбы могут быть самыми разнообразными, но во всех случаях возникает эффект такого рода: вокруг человека появляется облако атманического света, в котором очень легко дышится, и все люди, попадающие в него, замечают (по контрасту), насколько их душит привычный черный идеал. Постепенно это облако расширяется, и тогда черный идеал либо высветляется, либо становится кукольным, после чего бороться с ним уже гораздо легче (в том отношении, что он слабее — но, с другой стороны, им легче манипулировать).

Таким образом, точная противоположность идеалов: своих и коллектива, является возможным знаком миссии человека: он должен (насколько это окажется в его силах) изменить идеалы окружающей его части коллектива, приведя их в соответствие со своими — или осознать, насколько глубоко в нем укоренены те самые идеалы, которыми руководствуется коллектив и которые, будучи провозглашены внешне, вызывают в нем такой протест, и заняться работой по высветлению собственного атманического тела.

Равнодушие человека к идеалам коллектива также не означает невозможности согласования их атманических тел. Чаще всего человек слишком плохо ощущает и свои и чужие идеалы, и воспринять их хоть как-то — сложная задача. Но, кроме того, есть еще и другое, также крайне затрудняющее взаимопонимание и контакт на атманическом уровне обстоятельство — несовершенство языка описаний атманических энергий и объектов, и, в частности, идеалов. Вообще говоря, это вовсе не случайно, поскольку прямой вход в столь интимные области должен быть закрыт; определенные слова и лозунги лишь указывают на него, и притом издалека, а все попытки дать точное указание приводят к созданию кукольных или черных идеалов. Это дает возможности для разнообразных спекуляций и подмен — но все-таки в весьма ограниченных пределах, пока речь идет о настоящих идеалах; кукольные же, наоборот, имеют практически неограниченную подвижность, но всегда мертвенны.

Служение любому эгрегору означает служение его идеалам, хочет того человек или нет. Сотрудничество с коллективом также означает взаимодействие с его атманическим телом, даже если человек закрывает на это обстоятельство глаза, стремясь полностью вытеснить его в подсознание. И большая часть атманических конфликтов между человеком и группой, или между одним коллективом и другим, связана отнюдь не с несовместимостью их идеалов и миссий, а с элементарным непониманием правил атманического взаимодействия, то есть низкой атманической культурой поведения как таковой.

Первое из таких правил, которое должно быть глубоко усвоено, заключается в уважении к чужим идеалам, в частности, в последовательном отказе от принципа единственной правильности своих. "Я есть путь, истина и жизнь", — сказал великий Учитель… "и нет другого пути, кроме Тебя", — радостно подхватили Его ученики, и очень постарались убедить в этом весь мир, истребляя попутно тех, кто смел усомниться. В эпоху Водолея — самую, быть может, ментальную и независимую из всех эпох, такая схема не проходит. Человек, способный отличить атманическую энергетику от буддхиальной, не ошибется, не спутает истинного пророка с ложным — для него очевидна разница, например, между светлыми духовными эманациями, каузальной суетой, ментальными спекуляциями и астральной истерикой.

Второе правило — четкое разграничение сфер и уровней действия атманических эгрегоров. Эпоха Рыб, отличавшаяся крайней раздробленностью всего на свете, была в то же время, ориентирована исключительно на тотально-всеобъемлющие идеалы. Это, конечно, примитивный взгляд на жизнь, но, очевидно, соответствовавший эволюционному уровню человечества и характеру эпохи. Сейчас, однако, ситуация в атманическом плане меняется и, похоже, цивилизуются отношения и между атманическими эгрегорами, признававшими ранее только один вид отношений — полное взаимное пожирание, которое затем повторялось на более плотных планах: что наверху, то, сами понимаете, и внизу.

Однако желание подчинить всю свою жизнь одному — но всеобъемлющему — идеалу — по-человечески очень понятно…Читателю, случайно, не нужен духовный учитель? Ну, конечно, настоящий, светлый, мудрый и чтобы вел по жизни за руку, тщательно оберегая от всевозможных напастей, а в первую очередь от лукавого, притаившегося за каждым углом. Честно: нужен или нет? Нужен — но почему-то не попадается? Что же, в этом знамение эпохи Водолея, которая предложит идеалы — настоящие, не кукольные — во множестве, но соотносить их друг с другом в собственном атманическом теле придется самому человеку. Духовный учитель в узком смысле слова, то есть проводник эгрегора, раз и навсегда полностью узурпирующего всю атманическую энергетику данного человека, как фигура, уходит в прошлое, поскольку в распоряжении человека Водолея будет много разных идеалов и атманических эгрегоров, и он будет самостоятельно выбирать тот из них, который в настоящий момент в наибольшей степени соответствует его миссии.

Точный выбор идеала и преданное служение соответствующему эгрегору — центральный вопрос духовной жизни человека. Семья-государство-работа-круг социализации — соответствующие эгрегоры сейчас плохо стыкуются друг с другом, и прежде всего на уровне идеалов, то есть на атманическом плане, и закрывать глаза на это обстоятельство значит откровенно лишать себя возможности понять истинные причины дисгармонии в жизни как социума, так и каждого отдельного человека. Смягчение соответствующих атманических антагонизмов — задача первостепенной важности, с решения которой начнется наступление эпохи Водолея.

Государственный эгрегор создается этническим как средство, с одной стороны, ограничения хаотических центробежных сил, присущих данному этносу, а с другой — для защиты этноса как единого целого от агрессивной окружающей среды. Чем больше эти хаотические силы и чем враждебнее окружение, тем жестче должен быть государственный эгрегор. Однако кажется, что он имеет тенденцию к кристаллизации и сам по себе; Д. Андреев приписывает это свойство проявлению эйцехоре — семени зла, вложенного Гагтунгром в каждое живое существо, обитающее в тех или иных слоях земного космоса (кроме самых высших), однако автор полагает, что многие отрицательные качества уицраоров (государственных эгрегоров) можно объяснить сильными перекосами общественного сознания и подсознания, придававшими государственности как таковой, слишком большое значение в ущерб другим эгрегорам.

Причина этого совершенно ясна — плохая ориентация человечества в тонком мире, само существование которого порой ставилось под сомнение. Поэтому те тонкие структуры, относящиеся к этносам и вообще человеческим объединениям, которые были явно заметны — а это в первую очередь политические системы, оформлявшиеся в те или иные государственные строи — абсолютизировались, а остальные попросту игнорировались или считались несущественными. Соответственно, государство, с одной стороны обвинялось в грехах, в которых, по существу было неповинно, а с другой — на него возлагались совершенно беспочвенные надежды — но должно было пройти много времени, пока это стало очевидным.

Первичной в истории является судьба этноса (слово, используемое в концепции Л. Гумилева; Д. Андреев употребляет термин сверхнарод). В зависимости от возложенной на него кармической программы, в этносе вызревают определенные хаотические и упорядочивающие силы, которые, взаимодействуя сначала на атманическом, а затем на более плотных народных телах, доходят постепенно и до его физического тела, то есть населения. Этнос можно сравнить с семьей в широком смысле слова (родом); тогда государство как официально объявленный историей фрагмент существования этноса, подобно семье в узком смысле слова, определяемой на основе бракосочетания и жительства в одном месте (квартире, доме). Поэтому можно говорить об астрологической карте государства и семьи в узком смысле, и трудно применять астрологию к этносам и семейным родам — здесь расплываются как границы "субъекта гороскопа", так и момент его "рождения". Тем не менее, в подсознании человека первичны именно этническое и родовое самосознание, а государственное и семейное вторичны, хотя и более отчетливы.

Тоталитарное государство опасно тем, что оно разрывает прямую эгрегориальную связь между семейным родом и этносом, устанавливая между соответствующими эгрегорами непроницаемую стену и совершая подмену этнического эгрегора просто-напросто самим собой: так государственные лидеры обожают говорить от лица народа, и это вовсе не пустые слова: действительно, достаточно жесткий государственный эгрегор замыкает на себя практически все каналы, связывающие отдельных людей (и небольшие коллективы) со своим народом. Тогда наступают тяжелые времена для этноса, но и он сам в значительной мере споспешествует созданию жесткой государственности и удалению от собственного эгрегора — все это, разумеется, происходит неосознанно. В чем же причина такого хода событий?

Прежде всего, миссия этноса (как и любого человека) заключается в определенной трансформации и высветлении атманического плана — и, как таковая, в словах выражается не всегда или неадекватно. Она смутно чувствуется самим народом, точнее, наиболее мистически одаренными его представителями: поэтами, провидцами, философами, блаженными, ясновидцами, пророками, но выражается ими всегда косвенно, скорее в интонации, чем в фабуле, или же с помощью достаточно абстрактной символики. С другой стороны, у миссии этноса есть и вполне земные, плотные аспекты: например, он должен выжить и состояться как единое целое, и пока идет борьба за выживание, она воспринимается народом совершенно мистериально.

Однако как только уровень выживания (муладхара) сменяется уровнем гарантированного существования (свадхистхана), вступают в силу качественно иные законы бытия, пока что человечеством в целом освоенные недостаточно. В частности, миссия народа, сумевшего себя прокормить и надежно защититься от внешнего врага, не всегда заключается в том, чтобы немедленно начинать покорять и грабить соседние страны, хотя ничего другого (на уровне этнического самосознания) история пока по видимости не предлагала. Автор надеется, что эпоха Водолея принесет с собой настоящий идеал сотрудничества и участия в космической эволюции — но пока он еще только начинает себя манифестировать.

Возвращаясь к теме государственного эгрегора, следует заметить, что логика узурпации власти в сущности очень проста. Этнос должен исполнить свою миссию, значит, в нем, должен быть известный порядок, и, следовательно вся энергия этнического эгрегора должна быть отдана государственному. Почему же вся? А иначе порядка не будет…

Что стоит за подобным рассуждением? Кто кого предает: этнический эгрегор свой народ или наоборот? По-видимому, лучше говорить не о предательстве, а о нарушении равновесия и о более длинных или коротких, а также мучительных или относительно гармоничных путях исполнения миссии.

Следует подчеркнуть: народ тяжелее всего переживает не столько трудности своей жизни под гнетом того или иного жесткого государственного эгрегора, или даже войны под его водительством, сколько лишение связи с высшими слоями этнического эгрегора, а точнее — потерю чувства исполнения своей миссии. Однако государственный эгрегор, полностью нарушающий все прямые связи между народом и высшими слоями этнического эгрегора, возникает вследствие усилий самого этнического эгрегора, тратящего много сил на создание оружия для защиты от внешних врагов и усмирения и упорядочения собственных хаотических тенденций народа. Итак, за что боролись, на то и напоролись: оружие неожиданно оборачивается против оружейника. В чем же дело? А ведь иногда так не получается, и достаточно твердая власть не становится диктатурой…

Для того, чтобы правильно понимать описанные процессы, нужно прежде всего иметь в виду эволюционный уровень народа и характер и тяжесть возложенной на него миссии, но кроме того, учитывать и объективно существующие законы циркуляции энергии в тонких планах, существенную информацию о которых дает транзитная астрологическая карта. Есть периоды, способствующие оформлению диктатур, а есть, наоборот, освобождающие хаотические (и творческие) силы народа; и грядущие поколения политиков, несомненно, будут посматривать на транзитные карты — когда астрология займет в общественном сознании подобающее ей место царицы наук (чего ждать остается уже недолго).

* * *

Таким образом, становится понятным, что идеалы государства в принципе не могут быть достаточными для исполнения этнической миссии, так как государственный эгрегор есть не более, чем некоторый жесткий каркас, укрепляющий этнический. Однако возложение на государство функций, ему вовсе не свойственных, таких, например, как народоводительство, ведет к тому, что с ним ассоциируются идеалы этнического эгрегора, которые государство, естественно, профанирует до своего уровня. Ругать его за это примерно так же основательно, как, выйдя замуж за скелет, обвинять его в недостаточной плавности движений и нежности объятий.

Что же останется от идеалов государства, если с него снять не свойственные ему функции?

Государство отражает, но не обеспечивает единство народа — поскольку идеал единения в чистом виде этнический. Государство антигуманно по своей природе — оно приносит свободу и жизнь одних людей в жертву другим — армия, тюрьмы и т. д. Поэтому идеалы государства — это всегда минимизация зла при условии достижения определенного уровня порядка, а всеми остальными, то есть положительными идеалами, должны вдохновляться другие общественные организации.

Современное "демократическое" государство выполняет функции общего экономического управления и политического регулятора — но так же как и тоталитарное, не может взять на себя роль главного исполнителя этнической миссии — и в этом случае государственные идеалы значительно ниже этнических, но вера в государство как носителя народной идеи все еще сильна — здесь сказывается извечное желание человека переложить свою личную ношу и ответственность на могучего чужого дядю, который к тому же достаточно добр и знает, куда ее нужно нести. А разница в восприятии государственного и этнического эгрегоров колоссальна, государство — это часто "они", то есть чиновники, властвующие над народом, его грабящие и куда-то насильно ведущие, и значит, несущие всю ответственность за это, в то время как этнос это всегда "мы", и от личной ответственности деться некуда.

Перенос в массовом подсознании ответственности и миссии с этнического эгрегора на государственный сопровождается резким усилением последнего за счет первого — и в этом автор усматривает главную причину узурпации власти государственными структурами в настоящее время. Однако в прошлом ситуация в тонком мире была совершенно иной, иными были и миссии этносов, поэтому исторический анализ отношений между этническим и государственным эгрегорами может давать существенно различные результаты в зависимости от рассматриваемых времен и этносов.

* * *

Идеалы семьи в некотором роде противоположны идеалам государства, и в то же время те и другие имеют много общего. Можно сказать, что те лозунги, что у государства написаны на груди, у семьи изображены на спине, и наоборот: главная цель государства — упорядочение, в конечном счете ведущее к процветанию, в то время как главная цель семьи — размножение и процветание, но также и некоторое упорядочение, то есть воспитание социально причесанного и адаптированного индивида.

Вообще тема семейного атманического тела представляется автору глубочайшей и практически не разработанной. Ясно, что социум навязывает семье кукольные идеалы, от которых ей необходимо освобождаться, но это связанно с трудностями двоякого рода: имеющиеся у каждой семьи кукольные идеалы осознаются с трудом, а ее настоящие идеалы могут быть глубоко скрытыми, и отчасти раскрываются лишь спустя много лет после заключения брака.

Вообще, семья — это модель Вселенной, и если исходить из голографической парадигмы, то все проблемы и радости мира представлены и в семейной реальности. Созидая семейный мир, домочадцы принимают прямое участие в эволюции Вселенной, но каждая семья по-своему. Есть, впрочем, и общие черты, например, тщательно подметая пол, домохозяйка способствует уменьшению преступности в стране, а добросовестно выгуливая младенца, положительно влияет на рост демократии.

Общественное подсознание нашего времени, склонное, как автор уже упоминал, к переносу миссии этноса на государство, формирует идеалы семьи в соответствии с государственными представлениями о них, и этим создает совершенно очевидные кукольные и очень примитивные атманические конструкции, отделаться от которых, однако, довольно трудно; во всяком случае, каждая семья должна делать это заново и часто с большим трудом. Взгляды государственного эгрегора на главное предназначение семьи хорошо известны: родине нужны солдаты, а в мирное время — законопослушное (в смысле — покорное властям) трудолюбивое население, склонное к аскетизму и своевременной уплате всех видов налогов. Однако для любой реальной семьи все же кукольный (хотя он может быть очень мощным), и в первую очередь это связано с тем, что государственный эгрегор в принципе не может дать семье настоящих идеалов — их можно найти лишь у этнического (или более широких, например, общесоциального земного). Этнос распределяет свою миссию по семьям своего народа, причем делает это неравномерно и на поверхностный взгляд несправедливо: у одних семей легкая судьба, у других — очень тяжелая, и не нужно делать вид, что они "сами" в этом виноваты. Пока что роль сознания в реальной жизни людей, а тем более коллективов, крайне невелика, и в первую очередь потому, что законы тонкого мира изучены очень слабо: употребление слова карма в наше время скорее означает философию человека, нежели действительное ее видение. Миссия семьи всегда включает в себя нахождение определенного взаимопонимания и сотрудничества между ее членами на атманическом уровне, то есть согласование их индивидуальных миссий. В хорошей семье в какой-то момент происходит их синтез и возникает групповая миссия, чему предшествует тщательная (часто долгая) работа по согласованию идеалов членов семьи друг с другом и с семейным эгрегором (у которого, не будем забывать, тоже есть свои идеалы, и с ними нельзя не считаться). Итак, семья — это по существу школа эволюционной работы, но какие отметки получают в ней домочадцы лучше всего судить им самим. В эту школу входят (чаще всего почти не осознаваемые) процессы согласования идеалов всех членов семьи, семейного эгрегора и эгрегоров всех коллективов, где оказываются члены семьи, и необходимо тщательно следить за тем, чтобы в процессе этих согласований идеалы семьи не загрязнялись и не становились кукольными — иначе семейный эгрегор как бы протухает и становится тюрьмой для всех домочадцев.

Перекосы и разногласия в идеалах членов семьи и семейного эгрегора очень болезненно сказываются на их судьбах, особенно когда остаются неосознанными: тогда в семье возникает ощущение постоянной незримой войны, которую каждый ведет со всеми остальными, устраивая конфликты на гораздо более плотных планах (астральном, эфирном, физическом) без видимых оснований и ощутимых причин, и разобраться в истинных проблемах такой семьи психотерапевту будет очень нелегко. Типичный пример подобного искажения — акцентуация в семейной атманической энергетике канала одного из членов семьи, которому все остальные начинают интенсивно поклоняться. Это может делаться из лучших побуждений, например, жена буквально боготворит мужа и считает своей миссией служение ему, или родители дружно ставят ребенка в центр семейных забот, предвосхищая его великое будущее — что неизбежно ("не сотвори себе кумира!") искажает атманическую ситуацию всех членов семьи без исключения, не говоря о семейном эгрегоре, испытывающем в этой ситуации чрезвычайные перегрузки — это обстоятельство постепенно проясняется при рассмотрении следующих планов — буддхиального, каузального и т. д.

На материале семейной жизни очень хорошо отрабатываются не только темы взаимодействия идеалов разных людей, но и проблема поиска настоящих идеалов, которые, в отличие от кукольных, должны быть: ни слишком далекими, ни слишком близкими, ни слишком абстрактными, ни слишком конкретными, а главное — выработаны и сформулированы так, чтобы вдохновить всех членов семьи без исключения, но по-разному, в соответствии с индивидуальной миссией каждого. При этом часто бывает, что понятие, долго служившее семье идеалом, в какой-то момент конкретизируется настолько, что становится совершенно отчетливым — и это верный знак того, что времена изменились, прежний идеал освоен, становится кукольным, и ему нужно искать замену: настоящий идеал никогда не бывает вполне ясен, и человек додумывает его каждый день немного по-разному.

* * *

Идеалы предприятий, фабрик, заводов, институтов и прочих иерархически организованных структур с основной функцией организации труда того или иного коллектива складываются при взаимодействии двух эгрегоров: профессионального (каменщики, булочники, программисты) и государственно-экономического, причем их интересы часто не совпадают, и хороший руководитель занимается, в первую очередь, соответствующим согласованием именно на атманическом уровне.

Проблемы любого предприятия повторяют в миниатюре проблемы государства (в смысле "народ + политическая система"), и точно так же можно сказать, что миссия предприятия гораздо шире, чем то, что выражено в его названии: НИИ ГИПРОМАШ имеет такое же отношение к соответствующему институту, что и название "Государство рабочих и крестьян" к реальной судьбе Советской России.

По существу, чем бы человек ни занимался, он прямо или косвенно участвует в эволюции каждой части Вселенной, и притом на всех планах, от физического до атманического. Однако эта работа всегда производится на определенном материале, и значительное количество его усилий тратится на работе, в так называемом "общественно-полезном труде". Тем не менее, за материалистическим фасадом всегда скрываются тонкие планы, часто очень мало ему соответствующие, и тогда эволюционный смысл деятельности человека на работе почти не соотносится с названием его должности (по крайней мере, в ее экзотерическом прочтении). Работа в коллективе (как и жизнь в семье) — это в первую очередь школа сотрудничества, которое начинается с согласования идеалов. Если оно производится плохо, предприятие довольно быстро скатывается на модель унитарного государства с мощной бюрократией, ставящей себя во главу угла; однако эти процессы требуют специального рассмотрения и выходят за рамки трактата.

* * *

И в заключение этой затянувшейся главы автор посвящает несколько слов атманическому телу книги.

Плачевна участь народа, не имеющего письменности; более плачевной может оказаться лишь судьба этноса, предпочитающего письменности цветной телевизор.

В наше время книге в общественном подсознании отводится коммуникативно-развлекательная роль, но это вовсе не всегда было так, и в средние века (а также в СССР времен диссидентства) с еретическими книгами, например, боролись (и боялись их) ничуть не меньше, а часто и больше, чем с самими еретиками. Что касается нынешнего времени, то в XIX–XX вв. большая и лучшая часть атманической энергии человечества была отдана двум эгрегорам, вообще почти не имеющим выхода на атманический план, а именно научно-материалистическому и государственному: на первый была возложена миссия религиозного, на второй — этнического, и мы отлично видим, к чему привели эти замены. На планете становится нечем дышать, но зато по количеству автомобилей, компьютеров и атомных бомб на душу населения Земля давно превзошла самые экономически развитые планеты Галактики. Поэтому не стоит ориентироваться на практику и тенденции XX века; автор полагает, что в эпоху Водолея книга вернет себе роль основного источника духовности для человека, оттеснив телевидеоканалы на подобающее им вспомогательное место. "Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать", — говорит пословица, но сказанное относится скорее к каузальному плану. Атманический план обычному человеку не виден: отличить по внешнему виду истинного пророка от ложного довольно трудно.

Поэтому атманические вибрации всегда приходится с напряжением прозревать, идя через смутные ощущения к чуть более ясным и опираясь на метафорическую символику, которая в естественных языках представлена гораздо богаче, чем в любых других символических системах. Иначе говоря, каждое слово вызывает вибрационный отклик на всех тонких планах, а некоторые слова, как будто специально существуют для обозначения атманического плана — таковы многие абстрактные понятия и фундаментальные этические категории. Наши зрительные образы, возникающие при наблюдении внешнего мира, преимущественно вызывают вибрации средних тел — от каузального до эфирного, а чаще всего лишь ментального и астрального; если при этом и возникают отклики высших тел, то лишь опосредованно, как результат последующей медитации, сублимирующей ощущения средних.

Характерно, что пророки, проповедники и моралисты как выразительным средством пользовались почти исключительно словом, то есть разговаривали с паствой и читали ей проповеди, а не писали картины или, скажем, резали по дереву. И хотя всякое искусство тяготеет к высшим планам, оно затрагивает их преимущественно косвенно (например, идеалы, к которым апеллирует автор кинофильма, им не декларируются, а угадываются зрителем), во всяком случае гораздо более косвенно, нежели духовные тексты или сочинения на темы судьбы, морали, этики и мировоззрения.

Исключительная абстрактность слова самого по себе и его сопричастность высшим энергиям Космоса приводит к тому, что каждая книга получает, независимо от воли ее автора, отражение на всех планах, включая и атманический. С другой стороны, у каждой книги есть своя миссия, и от литературного таланта (а иногда и гражданского мужества) автора зависит, насколько атманическое тело его детища соответствует первоначальной миссии произведения — в том виде, в котором оно было ему явлено сначала как тема, сюжет, замысел, а затем как основная интонация повествования.

Традиционные представления о музах и даймонах (поддержанные Д. Андреевым), то есть высших помощниках и вдохновителях творческих людей, могут быть поняты как символическая антропоморфная интерпретация своеобразных процессов в атманическом теле творца (писателя, художника), предвосхищающих и сопутствующих его взаимодействию с атманическим телом социума (иногда Космоса в целом), в результате чего атманическое тело книги возникает как плод сотрудничества писателя и общества на атманическом плане. И проблемы, появляющиеся при этом, очень похожи на все остальные проблемы согласования миссий: у писателя как человека своя судьба, у общества — своя, и им необходимо договориться, так как книга нужна обоим, хотя и совершенно по-разному. Великий писатель изучает и частично оформляет дотоле неизведанные и хаотичные области тонкого мира и дает способ (язык) их осмысления — а социум обеспечивает ему энергию и разрешение на вход в эти области, а также некоторую защиту от обитающих там хищников. После того, как книга опубликована, прежде недоступные страны постепенно осваиваются и делаются общим достоянием — в этом миссия наиболее внимательных читателей и следующих за первооткрывателем писателей средней руки.

* * *

Центральный вопрос для писателя — согласование миссий: своей и социума, и далее синтез идеала произведения и, по возможности, точное его воплощение в виде романа, повести, цикла афоризмов и т. п. Центральный вопрос для читателя — адекватное прочтение книги, поскольку чтение это всегда медитация, за направление которой во многом отвечает он сам.

Как надо и как не надо читать книги — важнейшая тема; автор мог бы посвятить ей отдельный трактат, и останавливается в этом намерении лишь по той причине, что боится не сохранить должного беспристрастия. Во всяком случае, ответ на вопрос: кто для кого: книга для читателя или читатель для книги, не столь очевиден и в каждом случае должен решаться особо.

Есть книги с акцентированными низшими телами: астральным, эфирным, есть, наоборот, книги с отчетливой акцентуацией высших тел; но встречаются сочинения, которые в разное время и для разных читателей поворачиваются то одним телом, то другим, и здесь спешить с выводами не следует. В эпохи, изобилующие кукольными идеалами, когда в атманическом плане буквально невозможно существовать из-за серой ваты, забивающей все органы дыхания, роль атманической метлы часто исполняют короткие анекдоты, частушки и вообще жесткая сатира, которая, будучи не в силах найти настоящий идеал, все же частично уничтожает кукольные. Например, в удушающей атманической атмосфере начала 30-х годов в советской литературе чистой нотой прозвучал следующий роман Даниила Хармса.

ВСТРЕЧА.

Вот однажды один человек пошел на службу, да по дороге встретил другого человека, который, купив польский батон, направлялся к себе восвояси. Вот, собственно, и все.

Хотя Хармс называл свой цикл "Случаи", у читателей не возникает сомнения в жанре: конечно же, это роман, причем гораздо более литературный и содержательный, чем современные ему произведения социалистического реализма, которые (вместе с их авторами), благодарение Господу, быстро улетучиваются из памяти народной. Так чистят атманический план. Но один писатель сделать это не в состоянии: ему еще нужно, чтобы книга была правильно прочитана, то есть чтобы атманическое тело читателя настроилось с ней в резонанс. Результаты такой медитации ощутят все трое: читатель, автор и социум, но совершенно по-разному.








Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке