Таково начало строительства древнерусского «корабля» времен Олега и Игоря. Прежде ...

Таково начало строительства древнерусского «корабля» времен Олега и Игоря. Прежде всего в дремучем лесу выбиралось огромное дерево: осина, осокорь, липа или дуб. Исполины лесов в те времена были не редкость. Иосафат Барбаро еще в XV в. видел на Руси липы, выдолбленный ствол которых служил колодой — остовом лодки, вмещавшим 8—10 людей и столько же лошадей. [255]Срубив дерево, его обрабатывали и путем обтесывания, долбления и выжигания колоде придавали лодьеобразную форму. Затем колоду распаривали и разделывали ее кольями для придачи соответствующей формы и размеров. Операция эта требовала большого количества времени.

Существовал в свое время и другой способ приготовления такой колоды, требовавший от двух до пяти лет. Он заключался в том, что в дереве еще на корню делалась трещина, которая постепенно расширялась путем вбивания клиньев и распорок. Когда дерево принимало соответствующую форму, его срубали, распаривали и, мягкое и податливое, окончательно отделывали распорками и топорами. [256]

Такие колоды-однодеревки и пригоняли весной в Киев в IX–XI вв. Далее Константин Багрянородный сообщает, как «руссы» оснащивают однодеревки, снабжают их уключинами, веслами и прочими снастями. Тут же их обшивают досками. Строились «набойные лодьи». Доски прикреплялись к колоде либо деревянными гвоздями,[257]либо пришивались (отсюда позднейшее «шитик») ивовыми прутьями или корнями можжевельника. [258]

Готовясь к выходу в море, на острове Евферия, «руссы» в случае, если это необходимо, дополнительно («опять») «снабжают свои однодеревки недостающими принадлежностями, парусами, мачтами и реями, которые привозят с собой».[259]

Из этого отрывка сочинения Константина Багрянородного мы узнаем, что окончательная отделка русской лодьи, направляющейся в Царьград, происходила уже в пути, на острове Евферия (Елферия, Ефе-рия), последней стоянке русских перед выходом в море. Здесь они прилаживали к своим кораблям мачту с реей («шегла»), устраивали уключины («ключь»), паруса («пре»), весла, якорь, а быть может, катки и колеса для «волоков» (в этой связи не покажется уже столь фантастическим рассказ летописи о том, как Олег поставил свои суда на колеса). Иногда, как во время похода Владимира Ярославича 1043 г., лодьи снабжались таранами. Быть может для непотопляемости и остойчивости «корабли» древних руссов, как и чрезвычайно на них похожие «чайки» и «дубы» казаков, по бортам окружались связками сухого черета (камыша).

Примечания:

2

А. Висковатов. Краткий исторический обзор морских походов русских и мореходства их вообще до исхода XVII столетия, изд. 2-е, М., 1946, стр. 17

25

К. Маркс и Ф.Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 344.

255

Библиотека иностранных писателей в России, т. I, стр. 51.

256

Н. П. Загоскин, ук. соч., стр. 372, 373.

257

Благодаря любезности чл. корр. АН СССР, профессора Ленинградского университета В. И. Равдоникаса, на раскопках в Старой Ладоге в 1948, мне удалось видеть «кокоры» со следами деревянных гвоздей, использованные в постройках X века,

258

Н. П. Загоскин, ук. соч., стр. 373, 374.— П. И. Белавенец, ук. соч., стр. 16.

259

Известия византийских писателей о Северном Причерноморье. Изв. ГАИМК, вып. 91, 1934, стр. 10.